Приют

К сожалению, в Приюте бываю не часто. От Лесного массива, где я живу, до Святошина и далее до Гостомеля, да ещё и пешком по безлюдью – путь не близок, всего около 4-х часов. Так что после работы туда не поедешь, а выходные при моей занятости – редкость.
На этот раз я решила не только поработать в Приюте, а заодно и убедиться, что там всё хорошо.

Не так давно добрые люди из одного родственного нам по теме сайта вливали мне в уши критику в адрес Аси Вильгельмовны: мол она плохо содержит животных и закрывает глаза на царящий там чудовищный беспорядок. И никто не учитывает, что все финансирование Приюта держится на хрупких плечах этой женщины.
Немногим позже, во время рабочего совещания у Ирэны Кильчицкой, наши оппоненты из команды Кучинского высказали предложение, похожее на угрозу: проверить не только Бородянку, а и общественные приюты.

Так что мы с Ириной Геращенко обходили наш родной Приют, осматривая его критическим взором, с пристрастием проверяющих.
Объективности ради скажу, что каждый раз, когда посещаю Приют, вижу заметные улучшения. На этот раз я также не была разочарована. Наоборот. Даже на заднем дворе, наиболее скрытом от глаз людских, мы не увидели ничего такого, что можно было бы расценивать, как антисанитарию и т.п.

И хотя красивой картинки (которая, кстати, чаще всего бывает фальшивой) мы не увидели, но зато наблюдали, как рабочие и волонтёры укрепляли цементом новые вольеры. Постоянный и преданный Приюту волонтёр Павел Большаков нашёл время после физической работы выгулять огромную стаю собак, которые воспринимали его за своего вожака. А ведь животным жить в вольерах так тоскливо. Думаю, что выгул собак – это очень важная работа. В Приюте в тот день трудилось еще несколько бабушек-пенсионерок, из постоянных волонтёров.

Но недолго мы прогуливались по территории Приюта в роли наблюдателей: нам тут же поручили работу по уборке внутренних вольеров. В этих вольерах собаки очень «разговорчивые». От их громкого лая просто глохнешь. Их раздражает, что мимо них постоянно ходят люди, возят какие-то тачки, а к ним в гости не заходят.
Признаться, в вольеры поначалу заходить было страшновато. Но возбужденный собачий лай означал не что иное, как признание в любви нам, неблагодарным людям. Как счастливы были собаки, когда мы заходили к ним в вольер! Через какое-то время мы были облизанными с головы до ног. А самые шумные из них оказались самыми робкими. Но и они, спустя какое-то время, уже давали нам лапку или застенчиво улыбались.

Мы соскребали мокрые спресованные опилки, относили их вёдрами на мусорник, насыпали новые. Убрали, кажется, восемь или девять вольеров. От работы болели мышцы, забивало дыхание. Мы спешили: хотелось успеть сделать побольше и до темноты успеть на автобус. А наградой за наш труд в этот день было посещение кошатника.

Кошачий сектор с печками, с тёплыми пластиковыми стеклопакетами и выходом на улицу – это место, где душа отдыхает. У кошек даже есть свой спонсор. Это славная женщина-предприниматель, давнишний друг Приюта Валентина Широкова. Мне как-то довелось обедать в её замечательном кафе. Я бы там поселилась в виде кошки. Там ещё есть пекарня, в которой, по-моему, лучшая выпечка в городе Киеве. Как здорово, что есть у нас в Киеве люди, у которых деловитость сочетается с добрым сердцем и щедрыми руками».

Хочется сказать, что большой грех берут на себя те люди, которые намеренно сеют подозрение к Приюту, подрывая авторитет уважаемой Аси Вильгельмовны, а заодно и к делу защиты животных. Вместо того, чтобы болтать о беспорядках – закатывайте рукава и устраняйте их!

Жаль, что времени маловато, иначе я бы ездила сюда каждую неделю. У меня дома тоже небольшой приют: две собаки и четыре кошки. Я представляю себе, сколько нужно иметь мужества и сил, чтобы организовать работу в приюте, где содержится более 700 животных.

Самое замечательное место в Приюте Аси Вильгельмовны – это кошатник. Здесь всё так уютно, кошки сыты, ухожены, но общения с людьми им явно не хватает. Ведь не может одна работница за смену выдраить до блеска пол, вычистить кошачьи клозеты, налить воды, насыпать еды, да ещё и обласкать каждую из 210 кошек.
Мы часто с Анжеликой шутим, что в каждой кошачьей комнате нужно положить по длинному-длинному человеку, желательно метра два-три ростом, чтобы кошки могли облепить его и в его лице выразить свою любовь всему человечеству, которую оно порой не заслужило. Кроме шуток, волонтёрская помощь такого рода также очень важна.

Жаль, что после работы в собачьих вольерах мы были такими грязными, что в чистенький убранный кошатник зайти уже не решились. Мы просто отдыхали душой, любуясь через вольер за усатыми пушистыми совершенствами. Опрятные и добродушные работницы кошатника Татьяна и Марина вызвали у нас чувство благодарности. Это добрые и порядочные люди, достойные всяческих похвал.

Уходили мы из Приюта уже в полной темноте. По дороге нас встретили строгие с виду собаки, живущие на ферме рядом. Они совсем не злые, они давно поняли, что в Приют приходят добрые горожане, которые без угощения их не оставят. Мы поделились с ними сдобными сухариками и в благодарность они провели нас к трассе.

После работы в Приюте чувствуешь себя как после молитвы. Душа парит и наслаждается покоем от выполенного долга.
Каждое посещение Приюта – это лекарство для души. Вместо досужих разговоров и жалоб на безнадёжность нашего дела – приходите в Приют! Работа на благо отверженных четвероногих членов общества облагораживает и делает нас Людьми.